Пальто В.И. Ленина.

Европа. 1910-е гг.

Драп

Длина: 116 см

В фондах хранятся пальто и пиджак Владимира Ильича, которые были на нём в день покушения 30 августа 1918 г. 30 августа 1918 г. эсеры организовали сразу два успешных покушения на вождей большевиков. В Петрограде был застрелен Моисей Урицкий. А вечером того же дня в Москве организовали покушение на Ленина. Владимир Ильич выступал перед рабочими завода Михельсона. Свою речь он закончил горячим призывом: «У нас один выход: победа или смерть!». Когда после выступления председатель Совнаркома вышел из цеха и садился в свой автомобиль «Рено-40», прозвучали три выстрела. Ленин был ранен двумя пулями.

В этом демисезонном пальто В.И. Ленин вернулся из последней эмиграции в апреле 1917 г. Четыре разрыва на ткани пальто связаны с этим ранением. Один – на спине, чуть выше левой лопатки (красный крестик) сделан пулей, которая, войдя над левой лопаткой, надломив внутреннюю часть левой лопаточной кости, проникла в грудную полость, повредила верхнюю долю левого лёгкого, прошла через него, вызвав кровоизлияние в плевру, и застряла в мягких частях правой половины шеи. Она была извлечена 23 апреля 1922 г.

Другой разрыв ткани на пальто, (красный крестик на левом рукаве), вверху почти у самого плечевого сустава, чуть выше заднего шва на рукаве, сделан пулей, которая войдя в левое плечо, проломила плечевую кость на границе средней и верхней трети, т.е. почти у самого плечевого сустава, ударившись о кость, рикошетом изменила своё направление и остановилась в мягких частях надплечия. Здесь от неё отскочили два небольших осколка. Третий и четвёртый разрывы ткани на пальто (белые крестики) – на спине под левой лопаткой, сделаны пулей, которая лишь коснулась одежды В.И. Ленина, не задев его самого. Этой пулей была ранена женщина М.Т. Попова – кастелянша из соседней Петропавловской больницы, без злого умысла задержавшая Владимира Ильича завязанной с ним беседой.

Разрывы от пуль на ткани были аккуратно заштопаны Надеждой Константиновной Крупской.

Из воспоминаний Н.К. Крупской: «Я сама штопала эти дырочки. Ведь пальто было одно у Ильича. Я штопала в те дни, когда Ильич был очень болен и никто не мог сказать, придется ли ему снова надевать это пальто… Я штопала ночью. Не знаю, чего было больше на этих штопках, стежков или моих слез, которые все капали и капали…»